Реквием по медбрату, умершему в одиночестве и холоде
Уважаемые коллеги!
На сегодняшний день лишь два участника БФ «РУССАР» откликнулись на призыв о сборе средств на гуманитарную помощь сектору Газа.
Редакция сайта, напоминая участникам Фонда об их долге благотворителей, публикует один из многих материалов, отражающих трагедию палестинских жертв израильского геноцида:
Во время беспощадной зимней стужи в Газе, как только начала теплиться надежда на прекращение огня, я, работая врачом-волонтером в южных районах осажденной приморской территории, вынуждена был снова релоцироваться.
Я обосновалась в медицинском комплексе «Насер» в Хан-Юнисе, где однажды трагедия вновь стала незваным гостем.
Утром 27 декабря мы обнаружили тело 35-летнего Ахмеда аз-Захарны, нашего коллеги. Ахмед, медбрат, самоотверженно спасавший жизни, замерз насмерть в своей палатке в районе Аль-Маваси к западу от Хан-Юниса.
Он неустанно трудился, разрываясь между Европейской больницей Газы и полевым госпиталем Красного Креста, оказывая помощь и поддержку пострадавшим от войны.
Я знала Ахмеда не только как коллегу, но и как жениха моей близкой подруги, Хадиль Насман. Менее месяца назад они отпраздновали свою помолвку – их любовь полыхала на руинах.
Ахмед выбрал Хадиль, 27-летнюю медсестру, как партнера, с которым он планировал вместе преодолевать жизненные невзгоды. Их история любви была красивой, они мечтали построить теплый дом и вырастить детей в мире, когда война закончится.
Но жизнь в Газе не щадит мечты. Ахмед покинул больницу после долгой смены, поцеловал любимую на прощание и отправился отдыхать в то единственное убежище, которое он мог назвать своим – в самодельную палатку.
Ужасный холода той ночью оказался безжалостным. Утром соседи нашли Ахмеда, не подававшего признаков жизни. Его губы были синими, его тело окоченело от неумолимого мороза.
Голод
Эта новость потрясла Хадиль. Она стояла, как вкопанная, когда тело Ахмеда доставили в морг больницы «Насер». Она тихо плакала, глядя на мужчину, которого она любила и с которым планировала будущее, и который теперь стал просто еще одним номером в статистике погибших жителей Газы.
Я не нашла слов, чтобы утешить ее. Как можно примириться со смертью человека, который посвятил жизнь спасению других людей? Как оплакать его в мире, где смерть Ахмеда останется незамеченной – еще одной маленькой трагедией на земле, привыкшей к потерям?
Пока мир праздновал Рождество, Ахмед замерз насмерть в палатке, потому что у него не было даже одеяла, чтобы укрыться.
Тот же самый жуткий холод, который забрал жизнь Ахмеда, также унес жизни восьмерых новорожденных – все они погибли в лагерях беженцев в Газе всего лишь за месяц.
Их родители, как и тысячи других бежавших семей, живут в самодельных палатках, где ничто не может защитить их от пронизывающих ветров.
Там царит голод.
10 января мы узнали о смерти 5-летнего Абдур-Рахмана Набиля Набхана, укрывавшегося в школе в лагере беженцев Нусейрат в центральной Газе.
Абдур-Рахман погиб во время массовой драки на коммунальной кухне, служившей пунктом раздачи еды. Во время рукопашного побоища ребенок упал в большую кастрюлю с кипятком и получил ожоги третьей степени. Его доставили в реанимацию на грани жизни и смерти, где он пережил мучительную агонию.
После чего умер.
Голод, холод, сознательное уничтожение системы здравоохранения Газы.
Блокада, когда перерезали поставки еды, воды, электричества и топлива для 2,3 миллионов человек.
Непрерывные и неизбирательные бомбардировки. Тотальное разрушение, в результате которого 1,9 миллионов человек остались бездомными.
Убийства. Так много убийств.
Вот как выглядит геноцид.
Коллективное безразличие
Даже во время моей ежедневной работы в больнице, наполненной смертями и страданиями, бывают моменты, когда жизнь становится невыносимой.
Утром 27 декабря я безмолвно плакала, скрывая свои слезы от окружающих. Не только по Ахмеду или детям – а от неизбывного чувства беспомощности, терзающего вопроса, кто же станет следующим.
Ахмед был не просто медбратом, а погибшие дети – это не только статистика. Это были живые люди со своими мечтами, планами на будущее и историями, которые достойны быть рассказанными.
Сейчас введен режим прекращения огня. Спустя пятнадцать месяцев после начала этой жестокой бойни те из нас, кто выжил, испытали подобие облегчения – хотя враг превратил еду, воду и погоду в оружие.
Но Ахмад не испытал этого облегчения. Хадиль не испытала. Абдур-Рахман не испытал. Не испытали его и бесчисленные безымянные жертвы холода, голода, непомерного насилия и равнодушия мира.
Шрук Хиджази, врач-волонтер из Газы
На фото: Ахмед и его невеста Хадиль
